‒ Дай мне свое сердце, великая королева. Живое, трепещущее сердце, сердце той, что живет на земле. Сердце полуразумной, крохотной твари, не имеющей крыльев, но навеки прикованной к небу. Дай мне свое сердце, ведь только оно поможет мне снова взлететь.

Королева молчит, тихо выходит из тронного зала.Проходит гулкими, погруженными в полумрак галереями, поднимает свечу повыше, заставляя дрожать пугливые тени. Они в страхе разлетаются, прячутся по углам ‒ черные, мохнатые, ‒ ползут по потолку, стоит свету лишь слегка отодвинуться. Глупые тени, вечно бегущие от солнца! Проходят столетия, изменяя лик Вселенной, а вы все те же – безумные, тоскливые и одинокие. Вечные, бессмертные и обреченные тени.

‒ Дай мне свое сердце, о королева! Жизнь – это дорога о двух концах; кроме смерти здесь нет другого исхода. Век твой короток, настоящее ничтожно, будущее – предрешено. О королева, всего лишь маленький кусочек сердца – и твое королевство будет свободно. Я улечу, блесну чешуей, зарычу на заре далеким громом. Я не подожгу ни одного дома, ни одного замка, ни одного селения. Я, существо, рожденное летать, молю тебя, рожденную, чтобы ползать.

А королева все молчит, отмахиваясь от мохнатых, назойливых теней. Свеча догорает и больше не обжигает их своим светом. Тени становятся настойчивее, наглее. Ночь чертит лунные полосы в саду, трогает чадящие факелы. Тихая, осторожная и вечно грустная ночь.
‒ Сегодня ты умрешь, ‒ говорит она, задергивая вуалью облаков добрые личики звезд и оставляя лес, поле, реку и горы в предрассветном тумане. ‒ Сегодня ты умрешь, сегодня умру и я. Мы умрем вместе при первом луче солнца. Не бойся, ведь это совершенно не страшно. Пойдем со мной, моя королева. Я возьму тебя за руку, чтобы ты пришла к той пещере, чтобы не споткнулась в пути, не упала в пропасть и не разбилась о камни. Я буду хранить каждый твой шаг, я брошу лунный свет тебе под ноги. Пойдем, я приведу тебя к тому, кто владел небом и лежит теперь, израненный, в глубоких пещерах.

Королева останавливается перед дверью, кладет ладонь на тяжелые железные засовы.

Нет, ночь, еще не время. Подожди немного, и я обязательно выйду к тебе. Но сначала Узу, слепая Узу, растившая меня с колыбели, пусть примет мою любовь. Прими это в знак дружбы, моя старая няня, возьми шкатулку, что стоит у меня перед зеркалом. Драгоценностей в ней хватит, чтобы маленький Фрит выучился на лекаря, чтобы благородный Отту выкупил из плена семью, чтобы твоя сестра смогла излечиться от своей ужасной болезни. О серая ночь, стылая ночь, постой, не стучись так злобно в мое окно! Я еще не освободила слуг ‒ тех, что были со мной и в горе, и в радости, служили мне верным делом и добрым словом. Я еще не попрощалась с друзьями. Я еще не раздала деньги бедным, чтобы хотя бы в день моей смерти кто-то стал немножко счастливее.
Ветер стучит в окно – теперь я знаю, что должна торопиться. Слуги, родные мои и друзья, возьмите все, что я имею. Не оставляйте друг друга, боритесь друг за друга, как учили меня и как потом я научила вас. Я отдаю вам все свои сокровища, но знайте: большего сокровища, чем вы, у меня никогда не было в жизни. Храните эту страну, будьте мудрыми, милостивыми. Живите так, чтобы не было стыдно, ведь я в ответе за каждый ваш шаг, за каждое сказанное вами слово.

‒ Ну что, ты готова, о королева? Ты готова вынуть из груди и преподнести мне в дар свое сердце?

Королева подошла к пещере, повернулась и посмотрела в глаза дракона. Два озера лавы в чернильной тьме, два усталых, потухающих солнца. Вот он, раненный и грозный властитель неба! Она помолчала немного, потом сказала:
‒ Здравствуй, владыка стихий. Ты звал меня? Я пришла.

 
Дракон медленно вышел из мрака. Наклонил голову, обжег горячим дыханьем.
‒ Ты умрешь, ничтожная дочь человека! Я съем тебя и тогда залечу свои раны. Я расправлю крылья и прыгну с утеса. Ты правильно сделала, что пришла.
‒ Нет, ‒ покачав головой, сказала ему королева. ‒ Ты не взлетишь, дракон, ты упадешь, разобьешься. Тебя не спасет мое сердце. Разве ты не знаешь, что сердце королевы принадлежит только ее народу? Я отдала его старой ослепшей Узу, маленькому Фриту и несчастной семье благородного Отту. Я отдала его счастливым и несчастным, богатым и бедным, семейным и одиноким. Нет ни одного дома, ни одного закоулка, ни одной каморки, где не горел бы сейчас огонек моего сердца. Бери его, если хочешь. Но знай: небо всегда возьмет небесное, а земля навечно примет в себя земное.
‒ Глупая женщина! ‒ усмехнулся дракон, разинул пасть и проглотил королеву.
Потом он встал на край утеса, присел на задние лапы и отряхнулся.
‒ Глупая женщина, ‒ повторил он снова, пробуя черные, надутые ветром крылья. ‒ Я полечу над лесом, сожгу города, уничтожу пашни. Тебя забудут, как забывают летние дожди или зимние вьюги. Я уничтожу дороги ‒ никто не приедет в твои края. Пусть они зарастут деревьями и сорными травами, ибо так хочу я, владыка земли, огня и неба!

Сказав так, он раскрыл свои могучие крылья и ринулся вниз с крутого утеса. Небо распахнулось над ним ‒ небо, призвавшее к себе небесное.

А земля внезапно ударила его ‒ земля, вернувшая себе земное.
Дракон упал, ломая крылья, скрежеща когтями и обдирая бока об острые скалы.
‒ Твое сердце… ‒ прохрипел он, прежде чем замолчать навеки.
Струйка темной крови скатилась на камни из распахнутой и беспомощно задранной пасти.
‒ Мое сердце, ‒ ответили горы.
‒ Мое сердце, ‒ ответили леса.
‒ Мое сердце, ‒ ответило небо, встречая великое золотое солнце.